Быть может, интересней их всех вместе взятых характер олигарха, блистательно сыгранного Домогаровым. В кадре является человек могущественный - и буквально по каждому его жесту видно, что его материальное благосостояние не самоцель, а лишь условие для его психофизического комфорта и социальной стабильности. Так, для непростого и ответственного разговора магнат запрашивает у секретарши в кабинет коньяку и всего, что к коньяку полагается (разумеется, этот сервис стоит немалых денег).
Видно, однако, что сервис нужен богатому человеку не для того, чтобы набить брюхо, а для того, чтобы в нужный момент успокоить нервы. Впору вспомнить лермонтовского Печорина, который оценив кислосерный источник на лечебном курорте, дерзновенно утверждал, что душа зависит от тела! Во всяком случае, нередко дело обстоит так пока мы здесь, на земле. Итак, перед нами человек, по-настоящему богатый и по-настоящему влиятельный, однако в центре его жизненных интересов - всё-таки не благо тела, а гармония и покой души.
Режиссёр чрезмерно не задаётся вопросом, всё ли можно купить за деньги (иначе говоря, не занимается патетическим морализированием), но показывает, как порою дорого достаётся олигарху покой и как его жизненная стабильность порой непрочна, при всём его, казалось бы, неоспоримом финансовом могуществе.
Будучи в целом грозой своих противников, будучи человеком, экономически полноценным, социально влиятельным, персонаж Домогарова, тем не менее, подспудно уязвим. Магнат силён именно в целом, но всегда существуют неподконтрольные ему мелкие частности, которые для него потенциально опасны. Мелкие слабости, мелкие просчёты крупного человека становятся своего рода пищей для происков со стороны явных и скрытых (главное, скрытых!) недоброжелателей. А между тем, мелкие ошибки в крупном бизнесе (как и во всякой масштабной деятельности) неизбежны. На них-то и строят свою игру те, кто пытается навредить магнату.
Скользкий разговор о ребёнке, которого пора бы завести, неизбежно побуждает олигарха задуматься о том, а от него ли родился тот, кого он считает своим сыном от первого брака (раньше олигарх, разумеется, не мог допустить мысли, что первая жена ему изменяла). А теперь магнат не знает, является ли он биологическим отцом того, кого долгое время считал своим сыном. Речь идёт о том самом человеке (лукавом бородаче), который оказался виновен в утечке денег из фирмы. Чей он ребёнок?.. Неприятно-двусмысленный вопрос повисает в воздухе. Беды по одной не приходят, и пока олигарх раздумывает, что да как, его жена смотрит налево, вызывая у мужа вполне обоснованные подозрения и беспокойства…
Параллельно возникающий у олигарха двусмысленный вопрос «Чей это мальчик?» (здесь мы немножко перифразируем известную фразу Горького из «Жизни Самгина»), итак, скользкий вопрос решается во всей своей медицинской конкретности вплоть до тайной проверки ДНК реального (или мнимого) сына олигарха. Фильм вообще изобилует физиологическими темами и постельными сценами - вопрос, разумеется, не в том, нравственны они или нет, а в том, всегда ли они художественно оправданы, художественно необходимы. Впрочем, они творчески органичны в параметрах эпохи натурализма, эпохи первых фотоаппаратов, к которой принадлежал и Северянин - певец ананасов в шампанском, которые в отличие от есенинского розового коня физиологически конкретны.
Не будем заранее упреждать весь ход любовно-авантюрного сюжета. В его сценическом показе (при всей безупречной игре Домогарова), на взгляд рецензента, немножко не хватает поэтапной смены различных состояний персонажа Домогарова, его перехода от могущества к упадку, сдвиги в психике олигарха совершаются внезапно и скачкообразно (сценически непоследовательно). Наиболее убедителен Домогаров там, где он играет сильного человека, наименее убедителен Домогаров там, где его персонаж «раскисает», где у магната сдают нервы…
Так, в фильме имеется один эпизод, невнятный по сценарию и не вполне убедительно сыгранный даже таким титаном, как Домогаров. А именно… Понятно, что жизнь финансовой фирмы, которой заправляет персонаж Домогарова, буквально кишит любовными интригами, тесно переплетёнными со служебными интригами. Так вот, одна из сотрудниц фирмы неровно дышит к персонажу Домогарова и скорее всего, при этом не преследует корыстных целей, деньги у неё и так есть.
Так вот, отправив жену в отпуск (и тайно установив за нею наблюдение), персонаж Домогарова благополучно развлекается со своей сотрудницей. Они являются в кальянную, после которой как бы само собой предполагается некое приятное продолжение вечера.
Однако магнат резко обрубает нескромный диалог, отказывается ехать домой к мимолётной подруге, сославшись на то, что он некоторым образом женат. Не ожидая такого поворота, будучи внутренне оскорблена поведением магната, дама остаётся в замешательстве.
Теоретически можно представить себе мужа, который всерьёз подозревая жену в измене, сам отказывает себе в случайных утехах. Но для того, чтобы хранить верность жене, которая готова при любом удобном случае изменить (и возможно, уже изменила!), всё-таки нужны особые причины, особые психические мотивации. Нужно или без памяти любить собственную жену (всё ей прощать) или иметь нерушимое представление о супружеском долге, или и то и другое. Персонаж Домогарова явным образом не обнаруживает ни того, ни другого. Он успешно прячется от жены на работе, он отдаляет жену от себя на внушительное расстояние, он ведёт себя достаточно двусмысленно, он не выказывает к жене сильных чувств и не проповедует семейные ценности. Тогда не совсем понятно, почему он так угловато поступил со своей восторженной обожательницей.
К тому же в фильме весьма ясно (и даже чересчур натуралистично) показано, что олигарх вожделеет свою сотрудницу, попросту воспринимает её через так называемые «раздевающие очки» (новомодное изобретение, стоящее больших денег); почему же тогда персонаж Домогарова всё-таки отказывается от любовной интрижки?...
Можно задаться и вопросом о том, насколько олигарх последователен в своём поведении. Если он верен жене, зачем он ведёт в злачное место хорошенькую сотрудницу по работе? Судя по всему, да, он пытается кое-что у неё выведать-выпытать (и не интересуется ей собственно как женщиной), но всё-таки его эротическое поведение художественно несколько непоследовательно.
Эпизод с кальянной, пожалуй, наименее убедителен в фильме и сценически, хотя в целом игра Домогарова, конечно, выдержана на высочайшем уровне. Признаться, на меня как на зрителя во всём фильме наибольшее впечатление производит игра Домогарова, поэтому в дальнейшем хотелось бы писать не столько об игре актёров, сколько о сценарии и сюжете фильма «Кензели».
Василий Геронимус
